Несчастливый брак - Страница 40

Эти слова заставили Зака повернуться. В глазах полыхал гнев.

– Что ты сказала?

– Если кого и оскорбили, так это меня! Я же действовала согласно своим правам и ради чувства собственного достоинства.

– Своим правам? Каким еще правам?

– Правам, предъявляемым мной, твоей женой. Я проделала весь этот путь не только для того, чтобы увидеть тебя. Я не могла и не хотела дольше оставаться на острове. Мое положение стало невыносимым. Тепло, веселье и счастье, в которых я купалась до твоего появления, были похищены у меня подобно тому, как зима крадет жизнь цветов. Островное общество жестоко осудило меня. На Санта-Марии репутация чрезвычайно важна. Потеряв ее однажды, никогда не сможешь восстановить.

В ее голосе слышалась едва различимая нотка отчаяния, причинившая ему ошеломляющую физическую боль, сравнимую с прикосновением к телу раскаленного угля.

– Поэтому ты сбежала.

– Не совсем. Мне необходимо было уехать. Что бы ты себе ни воображал, я не вступала в сговор с Кармелитой с коварной целью заманить тебя в ловушку. Ничего подобного у меня и в мыслях не было. Я опрометчиво сделала тебе предложение. Ты отказался, и я приняла это решение, думая, что так все и закончится. То, что произошло потом, несчастливое стечение обстоятельств. Лишь когда ты бросил меня и я прочла твою записку, осознала, сколь чудовищно вы с Энтони обошлись со мной. Если в тот момент я и возненавидела бы тебя, в чем меня можно упрекнуть?

Глядя на Шону, Зак вдруг осознал, что покинуть остров ее подстегнуло одиночество. Она вдруг показалась ему очень уязвимой и беззащитной. В секундном порыве слабости его сердце устремилось к ней. Захотелось обнять ее, как ребенка. Совершенно новое для него чувство.

– Не намерен давать тебе такой возможности, – ответил он непреклонным, не терпящим возражений тоном.

По губам Шоны скользнула едва заметная улыбка.

– Что ж, хоть какое-то начало. Ты, как-никак, стоил мне пять сотен гиней.

– Не нужно было пускаться на крайности. Я мог бы уделить тебе время и без необходимости платить за него.

– Мне говорили, что эти деньги пойдут на благие цели. – Выражение ее глаз смягчилось. – Но я не позволю тебе забыть, что ты у меня в долгу. Возможно, тебе захочется нанести мне визит. Я познакомлю тебя с тетей Августой. Думаю, она тебе понравится. Она тоже где-то здесь. У нее обширный круг знакомых, за ней невозможно угнаться. Думаю, тебе также будет полезно познакомиться с моим кузеном Томасом Франклином.

Зак пронзил ее острым подозрительным взглядом:

– Франклин? Твой кузен? Хочешь сказать?

Шона кивнула, не сводя с него глаз…

– Это тот самый Томас Франклин, который провел церемонию бракосочетания.

Прищурившись, он смотрел на нее. В глубине глаз зашевелилось что-то угрожающее.

– У меня вдруг возникло ощущение, что все это не к добру.

– Зависит от того, как ты расцениваешь ситуацию. Видишь ли, дело в том, что Томас священнослужитель.

Зак сверлил ее взглядом, пытаясь осознать смысл сказанного. Наконец он уразумел истину.

– Теперь понимаю. Ты в самом деле моя жена!

Мученическое выражение на лице и звенящий от плохо сдерживаемого презрения голос пробудили в Шоне примитивную дикую ярость от его жестокости и несправедливости.

– Для меня эта ситуация невыносима так же, как для тебя! – в гневе воскликнула она. – И винить во всем нужно тебя.

– Ты обо всем знала?

– Нет. Клянусь, понятия не имела о том, что задумал Энтони. Очень ловкий ход. И очень рискованный. Все могло бы сложиться плохо, но этого не случилось. Ты ни о чем не догадывался, не так ли?

– К сожалению, твой брат не удосужился посвятить меня в свои планы, отплатил мне той же монетой. Когда он сообщил, что на острове нет викария, я решил, что обладаю преимуществом. Но твой брат был настороже. Теперь я все понял. Он незаметно навел справки о преподобном Клее и устроил для меня гениальную ловушку, когда на острове, кстати, появился твой кузен. Я позволил усыпить свою бдительность и оказался неподготовленным. Нужно было больше разузнать о Томасе Франклине, не принимать его заверения за чистую монету.

– Так что, сам понимаешь, Энтони считает тебя заклятым врагом. Хорошо, что вас разделяет Атлантический океан.

– Шона, – резко произнес Зак, – твой брат выставил меня дураком. Более того, теперь и я себя таковым считаю. Немногие могут этим похвастаться. Хотя, думаю, жена Энтони ему под стать.

– Да, Кармелита достойный противник. Узнав, что вы с Энтони сделали, я была опустошена. Ты уехал с острова, не зная, что церемония вовсе не была, как ты рассчитывал, фальшивой. Тогда я спрашивала себя, что делать. Одно совершенно ясно, я не намерена оставаться женой человека, который меня не хочет.

– Понимаю. И что ты решила? – раздражающе спокойно поинтересовался Зак.

Шона сделала глубокий вдох и медленно выдохнула, отдавая себе отчет, что вот-вот вступит на зыбкую почву.

– Я хочу расторжения брака. Развода. Лишь бы только положить конец этому фарсу.

Жестокие слова ворвались в тишину комнаты и забились в четырех стенах. На лице Зака не отразилось ни проблеска эмоций.

– Расторжение брака, – наконец повторил он, помимо воли скривив губы. – Прошу прощения за свое удивление. Нечасто мужчине сообщают, что у него есть жена, о существовании которой он даже не подозревал, а в следующее мгновение леди настаивает на разводе. – Он тщательно подбирал слова, едва сдерживая презрение.

Разум отказывался принимать реальность. Много месяцев он лелеял воспоминания о том, как охотно Шона упала в его объятия в последнюю ночь на Санта-Марии. Как оказалось, все ложь. Он до сих пор видел ее невинно улыбающиеся глаза, тепло приветствующие его в тот момент, когда он вошел в спальню, он тогда поверил, что она рада его видеть. Нежная сцена оказалась фарсом, разыгранным ею от отчаяния. Она всего лишь стремилась сбежать из-под удушающей опеки брата и его жены. Зак вдруг осознал, что Шона Маккензи – самая искусная лгунья на свете.